вторник, 28 августа 2012 г.

Философия приводит к достаточно неутешительным мыслям о том, что патриотизм - чувство настолько же иррациональное, как и семейная любовь. Я не стала любить свою страну или свой язык меньше, чем пару лет назад, но теперь я уже не могу ни внятно обосновать это, ни тем более считать безусловной ценностью. Государство как общественный институт и "родина" как отношение конкретного человека к этому государству не имеют не только метафизического, но и, по большому счету, этического смысла - по крайней мере, я не знаю ни одной приемлемой для меня философской системы, которая этот смысл могла бы обосновать; смысл этой любви остается на уровне "я здесь вырос, я много чего тут получил, это мое" (что с таким же успехом относится в первую очередь как раз к семье). Но семьи бывают разные, государства, ясно, тоже; если эта любовь к родине не имеет определенного трансцендентного смысла и является чувством того же порядка, что и любовь к семье, то она не может быть высшей ценностью (мы расстаемся с родителями, мы даже имеем право не любить их, если как родители они были слишком плохи), не может быть важнее истины/добра/справедливости. Вот например закон о региональных языках искренне возмущает меня, он потрясает меня эмоционально, мне хочется это изменить, а рациональная, холодная, противная в чем-то часть спрашивает: ну и что? Да, это имеет ужасные последствия для украинского языка и государственности, но, в глобальных масштабах, какое имеет значение украинский язык и государственность? 
Как и формирование любой системы ценностей, этот вопрос в каком-то смысле очень практичный, ибо определяет вполне конкретные действия: например, ходить ли на митинги (если бы ситуация была вроде российской, когда под ударом была бы именно справедливость и человеческое достоинство, то ответ был бы однозначно положительным, а когда под вопросом исключительно национальные ценности вроде языка?), писать ли по-украински и в перспективе издаваться ли здесь (если беллетристика, то, допустим, да, потому что абсолютный максимум пользы, которую я смогу принести - это расширить ассортимент украинской литературы; а вот если, допустим, я напишу что-то научное/философское, о чем мне будет важно рассказать как можно большему количеству людей - должна ли быть приоритетом поддержка национального или то, что я считаю полезным для истины/морали как таковой?), в конце концов, работать ли и жить здесь, если истине/красоте/добру я смогу лучше послужить в другом месте и другими способами, которые, возможно, ничем не помогут моему государству? Когда речь идет о том, что та или иная власть поступает несправедливо, отстаивать эту справедливость нужно вне зависимости от страны, но это уже, пожалуй, не территория философии или даже литературы, и это опять же не патриотизм как любовь к конкретной стране, это любовь к справедливости. То же, что касается культуры, языка, государственности - под вопросом. 
Мне искренне жаль, что я, по крайней мере, пока, не могу найти философского обоснования своему патриотизму, а без этого происходит определенный когнитивный диссонанс, мои системы ценностей вступают в конфликт, и я не чувствую себя до конца правдивой и последовательной.

понедельник, 20 августа 2012 г.


Іноді (ну от зараз, наприклад) я просто боюсь іти спати, тому що завтра все почнеться спочатку. Все - в глобальному сенсі. Життя як таке. Безперервний день сурка, який не помічається тому, що вноситься певна варіабельність, але це ніби орнамент, елементи якого відрізняються тільки шириною ліній і декількома додатковими декоративними рисками-крапочками. Ані вирватись, ані змінити щось, ані навіть подивитись краєм ока, що у фіналі. 
Ні, моє життя не таке уж одноманітне - одноманітна я сама. Повторюються не події, не люди; там, у світі, все нібито рухається далі, вперед - але я залишаюсь та сама. Я проходжу по колу саму себе і ніяк не можу продовжитись. Мені здається - буває - що за день я роблю якісь кроки, що я росту; от прямо зараз мені видається, наприклад, що я все ж таки можу сісти і почати свій текст. Але на годиннику вже пів на п'яту, і мені треба спати, а завтра зранку це вже буду не я. Все скинеться, обнулиться, прокинусь не я теперішня, а я вранішня, і мені доведеться знов проходити цей шлях, доходити, дотягуватись до такої-себе - і то це трапляється дуже, дуже рідко. В такі дні, як сьогодні, я боюсь іти спати, але насправді нічого так і не роблю - не можу зробити - тому що мені все одно не вистачає чогось, я не встигаю дійти до фінішу; як, знаєте, в деяких іграх буває, коли практично проходиш раунд, уже бачиш, куди треба стрибнути, але в останній момент просто закінчується відведений час, і все треба починати спочатку?
На добраніч. Чи вже доброго ранку.

пятница, 17 августа 2012 г.


Как же надоело быть середнячком, нитонисейчиком: недостаточно талантливая, чтобы что-то написать, и недостаточно бездарная, чтобы окончательно отказаться от этого желания; недостаточно трудолюбивая, чтобы работать так, как надо, и слишком амбициозная, чтобы просто расслабиться; слишком склонна к богемному образу жизни, но слишком же думаю о будущем, чтобы в него уйти с головой; наконец, слишком рассудочная и холодная, чтобы эмоции приносили удовольствие или вдохновение, но недостаточно - для того, чтобы всерьез отправиться постигать дзен. 
Я просто не знаю, что я, я не могу толком качнуться в одну сторону, но это и не гармония, качели просто бултыхаются туда-сюда, и в тот момент, когда мне кажется, что вот-вот я дотронусь ногами до земли и задержусь меня вновь поднимает вверх и несет на другую сторону. По меньшей мере это просто утомляет, но вообще-то меня уже начинает укачивать. Тошнить от себя, попросту говоря. Где мои мятные конфетки?

среда, 1 августа 2012 г.

У мене в голові незмінно працює такий собі лічильник, конвертер людино-годин: задоволення, яке я отримую від спілкування, оцінюється порівняно з тією користю, яку я могла б отримати, якби в цей час почитала книжку/подивилась фільм/нарешті доприбирала в кімнаті/етс. Цей лічильник живиться від того, що я ні на секунду не можу забути, скільки вже втратила - і, відповідно, скільки втрачаю от прямо зараз. Я можу згаяти шалену кількість часу на абсолютно непродуктивні заняття доти, доки задоволення від людей перебільшує і заглушує відчуття втрати. А потім, якщо це змінюється... ну, я просто тікаю.